Родился Владислав в столице государства-лагеря – поселке Лесной. Расположен в глухомани, затерян среди тайги и болот севера Вятской губернии. Живут там дети детей "врагов народа", братва-уголовнички, бывшие интеллигентные люди без роду племени, да еще те, кто когда-то охранял весь этот спецконтингент по долгу службы. Бывшие "зэки" и "вохра" соседствуют мирно, зачастую, под крышей одного деревянного барака. Общее кладбище с незапамятных времен – на болотине. Кресты и безымянные холмики тянутся несколько километров. Ходить нужно осторожно – нога может провалиться в могилу. Так похоронены жертвы Вятлага тридцатых, сороковых, пятидесятых годов. С тех пор ничего не изменилось.
Владислав Гоглев был сирота, так что встречать в Лесном гроб с телом курсанта особо было некому – из родных только тетка да бабушка. Хоронили его учителя и одноклассники.
- Он был настоящий друг, – говорит одноклассница Лена Морозова, скрывая слезы, – но я даже не знаю, что еще про него сказать...
Жизнь Владика Гоглева была самая обыкновенная, как у всех ребят в поселке Лесной. В детстве – игры в заключенных и надзирателей. В отрочестве – мечта вырваться отсюда, из угрюмого лагерного края – на волю, в мир больших городов и замечательных людей. А еще он мечтал получить профессию "Родину защищать!", как в знаменитом фильме "Офицеры", поэтому и поступил после восьмого класса в суворовское училище. Удачно сдал все экзамены и уехал в далекий город Ульяновск.
- На побывку приезжал веселый – вспоминает его тетя, Светлана Клавдиевна, – очень гордился новенькой формой, только все время жаловался на головную боль. Но мы думали, что пройдет...
Владик Гоглев действительно жаловался на самочувствие. В училище поставили стандартный диагноз "ОРЗ", дали таблетки, но от занятий не освободили. Уточнять причины тоже не стали. Владик потерял сознание на уроке истории. Его отнесли в медсанчасть, но врачи не смогли ему помочь. Друзья вызвали "скорую". Реанимационная бригада приехала быстро, но все равно не успела... "Двухсторонняя серозная пневмония, вирусная инфекция молниеносного типа", - говорится в заключение о смерти. Но окончательные выводы, как подчеркнул старший помощник прокурора Ульяновской области Василий Зима, будут сделаны только после судебно-медицинской экспертизы. Гибель курсанта подтверждают и в военной прокуратуре Ульяновского гарнизона, однако заявляют, что не занимаются расследованием трагедии, потому как курсант еще не считается военным.
Но факт остается фактом. Вятский курсант умер на уроке истории и похоронен на том же болоте, где лежат жертвы сталинских репрессий. Шестнадцатилетнему юноше, попытавшемуся стать военным российской армии, так и не удалось вырваться за пределы ужасного круга ни российской истории, ни своей недолгой жизни.
